- Ази, ты опять за свое?
От неудовольствия в голосе демона повяли розы в цветочных горшках, которыми ангел пытался украсить их жилище. Прямо почернели и опали, потому что когда гневался Кроули, у чертей рангом пониже начиналось заикание на нервной почве.
Но только не у Азирафаэля. Угораздило же его связаться с ангелочком.
- Ой-вэй, - воскликнул белокурый ангел, кутаясь в белоснежные крылья, устраиваясь удобнее перед огромным экраном телевизора. – Не злись, сладкий мой, тут новый сериал, первая серия.
- Насмотришься про людей, потом начинается: «а ты меня любишь?», «а когда мы поженимся?»…
Ангел поднял на демона ангельский взгляд, надул губы.
- А ты меня любишь, Кроули?
Демон прорычал ругательства на староарамейском и исчез, оставив после себя только облачко серы…
Ангел потянулся к вазе с яблоками – прямо из эдемского сада, с дерева Познания. Что ни говори, а в жизни с демоном есть свои преимущества.

Первая серия. Знакомство с родителями.
Пауль не мог дождаться того момента, когда Джеймс придет домой. Сегодня они договорились, встретиться у Джеймса, чтобы провести пятничный вечер вместе, именно поэтому  Пауль выпросил у него ключи от квартиры, обещая сделать приятный сюрприз. Джеймсу было проще согласиться на это, чем целый день выслушивать, как канючит Пауль, ведь мальчишка умел это делать прямо профессионально, это они проходили ни раз. К тому же, если бы Джей не согласился, Пауль бы его целый день преследовал в университете, не давая не только нормально вести занятия, но и надоедая на перерывах.
Иметь отношения с профессором, это не так просто, особенно если ты у этого профессора не только учишься, но и периодически живешь. Для большинства их связь была великой тайной, но Пауль не отчаивался, он лелеял надежду, что вскоре все измениться и у них начнется новый этап На самом деле, он просто был влюблен в своего мужчину и обладал не только упрямством и практически безграничным упорством, а так же невероятным оптимизмом, и верой, что все получится, если приложить к этому максимум усилий, и это касалось их отношений тоже. С самого детства Пауль отличался тем, что умел добиваться своего, а с возрастом это умение переросло прямо таки в талант.
Вот и сейчас, он во чтобы то ни стало хотел порадовать своего мужчину, зная как тот любит шоколадный пирог, который готовила мать Пауля и периодически угощала им своего сына, а парень делился сладким с возлюбленным. Родителей мальчишка любил не меньше, ему повезло, что его принимали таким, какой он есть. Конечно, отец был расстроен сексуальными предпочтениями сына, но с годами смирился, возможно, на него повлияла мать Пауля, но об этом в их семье вслух никто говорил.
- Мам, привет, как дела?  Что делаешь? – измеряя шагами кухню Пауль улыбался, слушая материнский голос в том конце «провода», потому что его идея должна была получиться на все сто, не зря же он сегодня половину лекций просто прогулял.
- У меня все хорошо, даже отлично просто, я вот чего хотел. Хочу испечь твой фирменный шоколадный пирог для Джеймса, но я забыл, куда подевал рецепт, ты не могла бы мне его продиктовать, я запишу...- вот сразу и огласил причину звонка, но их разговор перешел в другое русло и закончился приглашением на ужин завтра вечером.
Пирог отменился и для того, чтобы сюрприз все равно имел место быть, Пауль не растерялся и заказал суши на вечер, благо доставка еды никогда не подводила. Оставшееся время парень провел за тем, что отдыхал на кровати любимого человека и просто прибывал в превосходном настроении. Его переполняли эмоции, ведь завтра они должны с Джеймсом прийти в гости вместе, а значит, он наконец-то познакомить мужчину с родителями.
Растянувшийся в вечность день подходил к концу, обычно последним покидающий свой кабинет мужчина, поймал удивленный взгляд консьержа:
- Сегодня вы рано, профессор. Неужели свидание? - усатый охранник питал к преподавателю английского нежные отеческие чувства, ошибочно обвиняя в неустроенности судьбы Джеймса Бланта коварство женского сердца, считая своим долгом всячески напутствовать и подбадривать непутевого.
- Свидание? - застыв у поста консьержа Блант задумался, можно ли назвать встречу с малолетним террористом свиданием, пожал плечами и улыбнулся. - Возможно и так.
- Подарите ей цветы, женщины любят цветы, - наставительно заметил седоволосый господин, провожая взглядом замечтавшегося мужчину, - розы, не что-нибудь! Розы! Не будьте сухарем, покажите чувства!
- Ничего из этого не выйдет, он слишком молод, -  бубнил сорокалетний мужчина у киоска с цветами, рассматривая ведерко белых роз с кудрявым краем лепестков.
- Ты только думаешь, что сможешь все, хочешь верить, что сможешь.
В последнее время он часто разговаривал сам с собой.
Тяжелый вздох и перед глазами снова образ молодого паренька с влюбленными глазами и копной смешных непослушных прядей на голове. Наивного искреннего мальчишки, уверенного в своей сто процентной взрослости и готовности ко всему, вот бы Джеймсу его энтузиазм и веру. Молодость прекрасна своим бесстрашием.
- Вам завернуть, сэр? - молодая цветочница мягко улыбнулась, заправляя рыжую прядку за ухо, эта девочка куда естественней смотрелась бы парой мелкого террориста, чем угрюмый не с виду, а по своему характеру, преподаватель английского.
- Да, пожалуйста, вот эти, - ответил он, протягивая купюру.
Мысль о возможном расставании неприятно резала нутро, хотя испытываемые к Паулю чувства казались мужчине еще более невыносимыми. Как же его угораздило так вот по уши практически увязнуть в этом юнце?!
Напялив на себя короткие шорты и футболку, он вышел так встречать Джеймса.
- Джей! – Пауль почти напрыгнул на него, зацеловывая все лицо и прижимаясь к любовнику своим тонким телом.
Джей чувствовал его запах в своей обычно пустой и тихой квартире. Этот аромат слаще цветов, вкуснее всех шоколадных пирогов, и земля ушлаиз под ног, когда Пауль выкрикивая его имя, запрыгинул на него, легкий, как перышко, горячий, как уголек, тут только успевай вовремя освободить руки, чтобы брать нежную кожу руками, придерживая его под бедра, с трепетом прижимая к себе. С появлением этого огонька в его жизни изменилось все, да он в юности столько не трахался, сколько приходится с этим ненасытным юнцом, а главное встает на него безотказно раз за разом, какую бы чушь не городил этот самоуверенный мальчишка. И вот уже привычно вжимает в себя, распаляясь в порыве.
- Невыносимый мой... я должен тебе кое сто сказать...
- Я так рад, что ты вернулся! Знаешь, я сегодня хотел приготовить шоколадный пирог, тот, что ты так любишь, но вместо этого, моя мама пригласила нас с тобой завтра к ним на ужин, обещала его сама испечь. Правда, здорово?! Я так рад, что наконец-то смогу тебя с ними познакомить! Мама будет очень рада, ну и папа тоже. Ты им обязательно понравишься, я уверен! – вот так было всегда, когда эмоции захлестывали, Пауль уже не мог ждать, вываливая все на мужчину и смотря на него горящими обожанием глазами. Конечно, мысль о знакомстве с родителями у Пауля и раньше мелькало в голове, но как-то пазл не складывался, а сегодня все получилось, так как хотелось, и поэтому мальчишка не собирался упускать такой шанс.
- Что скажешь? – все еще не отлипая от своего мужчины, парень смотрел на него во все глаза и улыбался. Для Пауля, этот ужин был показателем серьезных отношений, его чувств и желания хотя бы близким заявить, что Джеймс ему очень дорог и важен, что они пара.
- Что, прости? Мама? - Блант в мороке возбуждения, с трудом воспринимал информацию, - Родители? Это немного неожиданно, и как ты меня им представишь? Я скажу, что ты не в себе, Пауль! Я же старше тебя на 20 лет!

***
Когда Кроули вернулся, выяснилось, что в доме потоп. В буквальном смысле. Вернее, это было море слез.
- И что это значит? – грозно вопросил демон.
- Ты никогда не знакомил меня со своими родителями, - всхлипывал ангел, вытирая слезы мокрыми крыльями.

Вторая серия. Ремонт. Скандал.
- Пауль! - донесшийся из гостиной не то вопль, не то рев, походивший на предсмертный крик раненого зверя, не предвещал ничего хорошего.
Раскрасневшийся Блант тыкал под нос любовнику растрепанной книжицей.
- Это книга, мальчик мой! Наследие! - переполненный праведным гневом профессор яростно жестикулировал перед носом испачканного в краске паренька, с нежностью расправляя загнувшиеся страницы, - ею нельзя ничего подпирать, использовать как подставку, или крышку! Это книга, Пауль, я понимаю, в твоем возрасте сложно понять ценность всего этого, именуемого тобой «хлама», который к твоему сведению таковым не является! Ее положено читать, вот к примеру…
Распахнув ветхую книжицу в произвольном месте, Блант стал читать с чувством:
В сапфире сумерек пойду я вдоль межи,
Ступая по траве подошвою босою.
Лицо исколют мне колосья спелой ржи,
И придорожный куст обдаст меня росою.

Не буду говорить и думать ни о чем —
Пусть бесконечная любовь владеет мною —
И побреду, куда глаза глядят, путем
Природы — счастлив с ней, как с женщиной земною.

- Артюр Рембо, к твоему сведению, твой ровесник, практически, и чтоб ты знал, в этом доме принято уважать книги!
Яростно захлопнув ветхий сборник английской поэзии, мужчина воззрился на своего любовника с выражением чванливого превосходства, так примерно Блант взирал на соперников литературных диспутов, холодно и непоколебимо. Вот только перед ним стоял не напыщенный филолог буквоед, а пожелавший привнести красок в его жизнь, Пауль.
Этот затянувшийся почти на неделю ремонт гостиной выжрал из мужчины все силы, таскание мебели, споры про оттенки красок и гардин, а хуже всего доставала проползшая в каждую щель строительная пыль. Нет, хуже всего, что к концу дня оба валились без сил, и близости меж них в эти дни не случалось ни разу. Не так он себе представлял отпуск в обществе деятельного юнца, но не согласиться на аферу под названием «а давай освежим твою скучную гостиную» не смог. Он вообще плохо умел отказывать этому мальчику.
Праведный гнев возлюбленного, был настолько праведным, что мальчишка даже сделал шаг назад и если бы умел поджимать уши, то сделал бы это непременно. Джеймс Блант яростно доказывал ему, что книги нужно беречь и не использовать не по назначению, его жестикуляция заставляла Пауля смотреть на мужчину большими глазами испуганного оленя. Он так старался ничего не портить, хотя это не всегда получалось, и сейчас слушая, как выразительно и красиво читает Джей, весь переполнялся чувством вины, стыдливо теребя пальцами край своей перепачканной в краске футболки. А когда не только поэзия, но и вербальный гнев стихли, воззрился на мужчину.
- Я уважаю книги, Джей, я знаю, что это такое, я не трогал ни одну из твоих книг, - все еще испуганно взирая на мужчину начал мальчишка.
Пауль прекрасно знал, что спорить с мужчиной в таком состоянии нет смысла, но все же, не желал быть обвиненным в  тяжком «преступлении» против поэзии.
-  Ты ее сам сюда принес, хотел что-то показать, наверное, но тебе позвонил декан и ты ее оставил здесь. А потом мы клеили это чертово панно над диваном, и… - мальчишка вздохнул и все же сделал шаг вперед, прижимаясь к своему мужчине грудью и приподнимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до сердитых губ Джея.
- Прости, я должен был ее убрать, чтобы ничего с ней не случилось. Я готов понести наказание, профессор, - последнее он прошептал у губы мужчине, прежде, чем тот успел сказать ему еще что либо, увлекая Джеймса в поцелуй столь жаркий, чтобы бесконечная любовь овладевала ими обоими, прямо здесь и сейчас.
Только так можно было погасить праведный гнев мужчины и настроить его на совершенно другой лад.

***
- Нет. Нет. Ази, только не это – взвыл Кроули, рассматривая, во что ангел превратил их спальню. Раньше тут было довольно стильно и мрачно – красный шелк, цепи в углу, черный мрамор – они, а конце-концов, в Аду!
А что сейчас?
Азирафаэль устало вытер с лица пятно краски.
- Нам нужен был ремонт, - категорически заявил он. – Что-нибудь свеженькое. Жизнерадостное… тебе не нравится?!
На стенах спальни красовалось идиллическое изображение цветущего луга, по которому очень даже жизнерадостно скакали пушистые овечки. Кроули казалось, он даже слышит их блеянье…

Третья серия. Магия
Угрюмый Блант уже битый час таращился на поблескивающий мерцающей жидкостью фиал, подпирая согнутой в локте рукой подбородок.
- Что думаешь? – наконец, поинтересовался он у забравшегося с ногами в мягкое кресло, парня.
- Кто-то из твоих друзей, знающих о нас, мог так подшутить? Ревнивая подружка? Это же не может быть правдой, да? – привыкший рационально оценивать мир вне области своей специализации, впервые столкнулся с явлением не желающим вписываться в обыденную парадигму их размеренного бытия.
Происшедшее  и, правда, ни в какие ворота не лезло. Откуда только взялся тот бездомный на той улице? А главное куда пропал, нагородив с три короба и впихнув в руки Джеймса этот злосчастный  пузырек? А главное почему он приволок его домой, почему не оставил там же на улице, или не отнес в полицию, как и должно поступать с жидкостями непонятного происхождения.
- Это же так нелепо, приворот, да? – взгляд мужчины встретился с испуганными глазами мальчика, кажется, он снова упустил самое важное, погрузившись в аналитические изыскания на тему.
Его Пауль не обладал таким же критичным умом и опытом, и скорее всего, опасался худшего, боялся, что партнер допустит правдивость всей этой нелепицы, не в себе же он сомневался, да? Он не мог сомневаться в себе! Это выражение лица любовника пробудило на лице мужчины теплую улыбку.
Блант протянул руку, мягко огладив острое колено, собрал безвольно лежащую на бедре кисть, смял, потянув к себе, вынуждая подняться, - иди ко мне, Пауль.
- Я не думаю, что это кто-то из моих знакомых мог пошутить, это, скорее всего какая-то больная фантазия того старика, - отозвался из своего кресла парень, все еще тревожно смотря на мужчину. – Приворот. Кто сейчас занимается приворотами? Ведьмы?
В его голове Пауля мелькали разные мысли, но не было ни одной, о том что его чувства - это лишь чья-то глупая шутка. Какой же это приворот, когда мальчишка отчетливо помнил, как впервые увидел этого мужчину в университете. Это может и не была любовь с первого взгляда, но это действительно были настоящие чувства, которые выросли их простого интереса и любопытства, а теперь спустя время, они стал лишь сильнее и устойчивее, они стали настоящими. Повинуясь, зову Джеймса, Пауль забрался под его теплый бок.
- Приворот, мой сладкий, это древний дохристианский обряд, который проводился с целью завоевать понравившуюся особь. Темные люди средневековья верили в силу слов и хитрую последовательность действий, а еще любили во всех своих неудачах обвинять коварных  ведьм, - заметил он резонно, переходя на шепот, забрав перегруппировавшегося Пауля в объятья, погладил по щеке, заправил вьющуюся прядь за ухо.
- Они были непременно хорошенькими, ведьмы, я имею в виду. Почти такими же хорошенькими как ты, - Блант рассмеялся, крепко сжав мальчика в объятьях.
- В одном наш шутник просчитался, милый, я, наверное, ни в чем так не уверен, как в моих чувствах к тебе. И мне настолько с тобой хорошо, что мне решительно не важно, как тебя угораздило меня приворожить. И уж раз приворожил, то будь добр, возьми на себя ответственность и живи со мной долго и счастливо. Поэтому даже не вздумай пробовать эту дрянь, завтра отнесу в участок.
- Только слабые люди делают приворот, - отозвался на слова о темных людях, что делали привороты на особей разного пола, и хотел было уже вступить в увлекательную беседу про ведьм, но тут как-то осекся, выпрямился и внимательно уставился на своего мужчину, который, кажется, впервые говорил о серьезности своих чувств.
На мгновение Пауль стал настолько серьезным, насколько действительно мог. Это не было банальным «я люблю тебя», но это было в стиле Джея. Повинуясь порыву, после его слов, кинулся к нему на шею и крепко обнял, кусая губы от еще более ярких переживаний сейчас и тыкаясь носом в шею возлюбленного.
- Я возьму на себя ответственность, жить с тобой долго и счастливо и ты возьми на себя ее тоже и… - Пауль отстранился и заглянул в глаза мужчины, порывисто целуя его в губы и лишь потом, схватив пузырек с жидкостью, направился в ванную, выливать все вон.
- Полиции не будет дела до всего этого, они не будут этим заниматься, так что лучше все это вылить вон и забыть - с этими словами мальчишка удалился из комнаты и действительно вылил содержимое в раковину, смывая все водой и споласкивая ладонями свое лицо, всматриваясь в зеркало, что было напротив.
«Вот же козел, надумал увести у меня мужика, того, которого я так долго искал, не получится дедуля, моя магия куда сильнее, чем твоя»
Пауль недобро улыбнулся, сверкнув глазами, и через мгновение вновь стал тем самым милым мальчиком, которого так хорошо знал Джеймс Блант.
***
- К черту все, - бормотал Кроули, таща к адской бездне огромный экран.
- С родителями познакомь, ремонт сделай… а теперь еще и это – «давай притворимся что ты меня приворожил». Все. Никаких сериалов про людей.
Телевизор полетел вниз.

Хочу когда-нибудь найти единомышленника, и сыграть жизнь беспризорников.
Может быть, братьев, оказавшихся на улице из-за жестокости родителей.
Или лучших друзей, познакомившихся уже будучи бездомными.
Жизнь без прикрас: грязную, жестокую, циничную, где две потерянные души пытаются выжить.
Наркотики, алкоголь, воровство, вынужденная проституция, попрошайничество, безжалостные и кровавые стычки с другими группами, за крышу, еду, за право жить.
Отношения пары, начавшиеся с дружбы. Смогут ли они пронести ее через годы, или процесс необратим, и один станет палачом, а второй - жертвой.

Деметр Михай.

Вообще, хочу быть твоим постоянным клиентом, так что это кто-то из персонала, либо невольник/муза/VIP Не важно, возраст 20-27 лет

Тимур Симаков ----------------------------------------------------------- Как ты сюда попал, неважно. Скорее всего из-за своего характера, а он так себе. Ты очень независимый, себе на уме, говоришь что думаешь. Куришь, ругаешься, материшься. Скорее всего, по причине несговорчивости ты невольник и часто торчишь в подвале. Но несмотря на все, я не вижу тебя жертвой. Никогда, не при каких условиях. Ты можешь ночами рыдать в подушку, быть сломленным внутри, даже изображать послушного мальчика с другими клиентами, но только не со мной. Я постоянный клиент, потому что вижу перед собой распутную и готовую на все шлюху. Похожую чем-то на самого меня, с таким же диким взглядом. Пусть мы даже будем коллегами и раньше снимались вместе - если что, я порноактер. Появишься, знай - один клиент у тебя уже есть. Возможно и единственный, потому что выкуплю для себя. В клубе я пока отсутствую, но вернусь, как только появишься. К кому и куда обращаться - Шон Росс

Сыграю по классике - Граф Монте-Кристо. Хотелось бы сыграть Луиджи Вампу в данном контексте. Но подыграю любому желающему окунуться в эту историю.

Ричард Шеппард - ЛС

Ловко, ох ловко Кащей от ответа увиливает! Знает, что кот Баюн не только сам сказки сказывает, но и чужие послушать любит. Особенно сказки про общих знакомых – сплетни, проще говоря. Да не просто так, а с подробностями. Вон аж рот разинул, слушает, совсем про лапы свои неказенные позабыл – трусит рядом за широко шагающим Кащеем, отстать боится, чтобы ни одного словечка не упустить. Только вот появилась несостыковочка одна.
- Ты погоди, Кащей, сейчас я уже не понимаю, - вставил свои пять копеек Баюн. - Ты ж сам всех местных царевен по очереди переворовал. И на сколько я знаю, именно за тем, чтобы свадьбу-то с ними и сыграть.
Про то, что все царевны, как одна, предпочли статных добрых молодцев, пусть даже некоторая их часть в личном деле имела характеристику «дурак», кот решил пока промолчать. Успеется еще над Кащеем поиздеваться – дорога-то длинная.
- Ну к Елене у тебя любовь была, - совершенно бесцеремонно рассуждал тем временем кот, нисколько не заботясь о том, что топтаться грязными лапами в чужих делах – как минимум дурной тон. – Правильно, красота такая неописуемая! Как она тебе кричала – чудовище! Страхолюдина! И швырялась хрустальными рюмками. Два сервиза угробила ни про что!
Кот залился мерзким ехидным смехом, воспоминания явно радовали его мелочную пакостную душонку.
- На счет Василисы у тебя с ее отцом договор был… - отсмеявшись, продолжал кот свою сказочку о делах давно минувших дней. - Кстати, а что тебе царь Дадон обещал за то, что ты его дочку премудрую уму-разуму и покорности поучишь? Хотя, тут любой награды мало! Чуть банкротом тебя не сделала, когда на бирже весь твой золотой запас едва не просадила!
Это воспоминание не слишком грело своей жизнерадостностью – хоть и жаден Кащей сверх меры, а дворец в порядке держит и домочадцев голодом не морит, без сокровищ туго бы пришлось.
- Вот если бы ты на этом остановился, я бы понял, чего ты так женщин не уважаешь, но дальше-то зачем было продолжать? Царевна Варвара тебе за каким лядом понадобилась? Или вон Настасья из соседней деревни? Даже и не царевна – дочка лесничего. Всех достоинств, что нрав покладистый, а так, тьфу! Глянуть не на что. И, главное, ни та, ни другая, так тебе и не достались!
Совсем кот Баюн раздухарился, «приключения» Кащеевы припоминая. Да так, что даже лесок знакомый не приметил. Бабу Ягу кот любил той нежной влюбленностью, которая обуславливается количеством лакомства на одну мелочную кошачью душонку. Пирожки Ягинишны со всякими лакомыми начинками покорили Баюна однажды и навек. Впрочем, сейчас пирогами-то и не пахло. Предусмотрительная старуха всегда заранее знала о визите дорогих гостей и к их приходу у нее уже стол ломился от угощений, чей несравненный аромат разносился далеко окрест. Вот и получалось – либо Яга опять унеслась на своей реактивной ступе по каким-то своим ягинским делам, либо это Кащей мудрит чего-то со своим внезапным походом – не иначе шифруется, прохвост.
- Слышь, Кащей, а чего это Яга нас пирогами не встречает, а? – закинул пробную удочку кот Баюн, покосившись на спутника.

Кристиан Хартман

Усталость, подкрепленная сильным недосыпанием, тяжелым невидимым обручем давила на виски и глаза Виктора. Прикрыв веки на несколько мгновений, ощущая, как начинает терять концентрацию измученное сознание, он резко распахнул глаза, понимая, что еще немного и рискует просто уснуть на мягком диване своего нового психотерапевта. Будь это доктор Штайгер, Марино бы не стал сопротивляться желанию уснуть – пять лет терапии сформировали определенное доверие между ними. Которое сейчас было разрушено совершенно непонятным поступком Штайгера, передавшим его лечение Бладу.
- Что, простите? – подняв взгляд на замершего совсем рядом мужчину, Виктор и не собирался скрывать собственного ошеломленного таким предложением состояния. Непроизвольно сжав пальцы в кулак на порезанной руке в надежде, что боль внесет немного ясности в картину происходящего, Марино перевел взгляд на холодный блестящий металл ножниц, так уютно устроившихся в чужой руке. Машинально облизнув пересохшие губы, он сдавленно сглотнул, чуть морщась от того, с каким трудом слюна смачивает сведенное судорогой горло. Этот вид острых ножниц, зажатых чужими цепкими пальцами, будил почти неконтролируемое желание сжать ладонью крепкое запястье, заставляя поднести руку с остриями ближе, оставить на, и без того исполосованной шрамами, коже новые следы. И подался назад, почти шарахнулся, вжимаясь спиной в диван, словно от гремучей змеи пытаясь ускользнуть.
- Вы в своем уме? – с трудом оторвав взгляд от маняще острых ножниц в чужой руке, Вик не веряще смотрел в глаза доктора, пытаясь понять, шутит мужчина сейчас, проверяет на прочность или действительно хочет увидеть исполнение высказанного вслух безумного предложения. Сложившаяся ситуация пахла нездоровым абсурдом, но измученный кошмарами разум Марино не позволял ему вот так вот просто вычленить то, что вызывало аромат этого абсурда. Факт того, что доктор, кажется, всерьез предлагал своему новому нестабильному пациенты причинить себе боль, фактически спровоцировав возможный срыв. Или же этот завуалированный шантаж так остро необходимыми сейчас таблетками снотворного, напомнивший сразу их первую встречу, когда Виктор был вынужден раздеться, чтобы получить одну единственную таблетку, завернутую в рецепт с бесполезными для него травами. Или же реакция собственного тела, отозвавшаяся тяжелой тяжестью возбуждения в паху и предвкушающим томлением в мышцах. Виктор не мог сейчас сосредоточиться, завороженно смотря в глаза доктора. И краем сознания упорно цепляясь за мысль, что нельзя допустить повторения прошлого. Он не хочет. Хочет. Хочет, но никогда и ни за что не допустит больше подобного.
- У меня нет тяги к саморазрушению, доктор Блад, - с трудом проталкивая слова сквозь сведенное судорогой горло, Виктор несколько раз медленно и глубоко вздохнул, медленно поднимаясь на ноги. – Мне не нравится причинять себе боль, - не отводя взгляда, оказавшись практически вплотную к мужчине, Марино не отводил взгляда, сквозь собственную плотную усталость стараясь вызвать чувство злости, чтобы дать сейчас отпор этому странному психотерапевту. Он не любил причинять боль себе. Но не мог когда-то сопротивляться желанию ощутить эту боль, причиняемую другим. – Это наша вторая встреча, доктор Блад. И, судя по всему, мы не сможем с вами работать в направлении моего выздоровления – ваши методы меня не устраивают. Думаю, нам не стоит тратить время друг друга. Я поищу себе нового психотерапевта, - он должен был уйти. Сейчас. Обойти мужчину, выйти из гостиной и покинуть этот дом навсегда, сбежать от собственной жажды, что с каждым мгновением все сильнее сжирала измученное сознание. Но не мог. Близость острых ножниц, сжатых в цепких пальцах, держала похлеще самой крепкой цепи. Убери эти чертовы ножницы. Дай мне уйти.

Только сейчас, когда он уже в очередном, блядь, ступоре разглядывал кота, радостно утоптавшего его колени и свернувшегося огромной рыжей баранкой с таким видом, как будто вечность тут лежал, так вот только сейчас до Рая дошли слова, которые внезапно выдал ему Лес. Лесли Линн, единственный и неповторимый, один из самых красивых шлюх Клуба – и один из самых красивых людей, которых ваще встречал Рай на своем пиздец, каком богатом жизненном пути. Лесли Линн. ВИП, который априори не умеет думать ни о ком, кроме себя, обожаемого, красивого, самого драгоценного, жутко дорого стоящего. Он действительно только что проявил заботу о ком-то еще, кроме себя??? Этот момент заинтересовал и даже чет тронул, что ли. Поэтому полукоманда, полуприказ прошел на ура – Рай настолько был в шоке… уже, блядь, в какой раз!!! – что действительно перестал рваться добивать исходящего прям из своих яиц кровью врага. И сел на задницу ровно. Переваривая все, что ща вот только что произошло… молча. И молчал ровно до момента, когда ему буквально на бошку свалилась рыжая скотина!!!
- Нет, ты видишь??? Ты эту сволоту и мразь ви…!
Кажется, спокойным тут оставался только кот, который уснул прям на коленях ненормально хохотавшего клиента. Смех оказался куда хуже обычной улыбки Рая, от которой шарахались музы классом пониже и еще ниже. С которой не связывались другие клиенты – себе дороже. Которую, обычно, легко и непринужденно переносил только обожаемый Михаил, со свойственной ему наивностью и искренностью настоящего типичного русского бизнесмена, Михаил просто сразу принимал меры. Смех был ярким, искусственным, царапающим немилосердно, впивающимся в нервы иголочками, этими вот самыми осколками стекла, только что сожранными Раем. И тут внезапно его заткнули. Заткнули тем единственным способом, который не вызвал ни малейшей агрессии… хотя бы потому, что оказался слишком неожиданным, чтоб отреагировать на него хотя бы как-то.
- …!
Чужие губы накрыли собственные, волосы оказались умело перехвачены на загривке, если б даже ща он захотел высказать наглой ВИП-музе все, че накипело – не вышло бы. Потому, что страшный и ненормальный смех, истерика и все, с чем Рай не мог справиться сейчас – все было решено резко, конкретно и одним махом. Лес умел целоваться. И если до сих пор их странные и полные финансовым оттенком взаимоотношения как-то все никак не добрались даже до банального лапания аппетитной и идеальной задницы Линна, не говоря уже о поцелуях – то вот ща Рай смог оценить все его мастерство в полной мере. Джинсы тут же затопорщились в нужных местах, жадно подался к нему, не обращая внимания на прижатого к животу котяру – похуй было на котяру. Надо было знать, к кому в машину садишься!!! После поцелуя слегка обалдело облизнулся, как будто сожрал только что что-то очень вкусное и захотел добавки. И уставился на Лесли в упор, совершенно не обращая внимания на то, что крайне философски настроенное и смирившееся со всем происходящим животное перекочевало с колен на колени.
- А ты красивый, Линн. Ты пиздец, какой красивый.
Внезапно очень задумчиво и спокойно кивнул, отдал Линну кота, отдал Линну бургер, мирно и ваще умиротворенно кивнул. Взгляд всегда смеющихся нехорошим смехом ледяных глаз был… еще более внимательный. Вроде как Рай рассмотрел чет крайне привлекательное – и заинтересовался. Впервые не просто в том, че там муза может и умеет своими мозгами и ртом – а еще и тем, че вообще из себя представляет ЭТА муза? Которая только что вот недавно позаботился о нем. Прикинь. Взял и…
- Ешь, я ж машину веду, я не буду отвлекаться! Ты ваще псих, что ли. Называй.
Абсолютно невозмутимо… внезапно смутился чет. Потому бургер и отдал. Так бы хуй отдал, конечно. А тут. Машина резко рванула с места, не давая ни Лесу, ни коту возможности вставить ни единого слова в свою защиту! Им надо было спешить.

Занимающийся рекламными гонками мотоциклов собственного салона Чарльз был бесконечно доволен сегодняшним вечером. Его ухмылка с толикой одобрения служила наградой и людям, и демонам, устраивающим целое шоу на трассе. На наскоро собранную сцену, с боков которой то и дело вырывался огонь, рожденный в Преисподней вышли легендарные AC/DC. Рев распаленной адреналином, алкоголем и наркотиками толпы, визг колес и рычание моторов послужили им овацией.
- Да, Адам?! Тебя очень плохо слышно! - почти не врал же. - Подъезжай на Северную трассу! Помогу, чем смогу! Не кисни! Найдешь меня тут без труда!
Из рук Чарльза вырвались две замаскированные под мощные петарды огненные молнии, раскрашивая черное ночное небо и яркую луну в багрянец. Он сам чувствовал эйфорию от происходящего и сам приветствовал Брайана Джонсона в его изрядно поношенной восьмиклинке, который обещал лично оседлать последнюю модель серии Нинздя от Kawasaki. Когда заиграли первые аккорды Highway to Hell, вой демона слился с общим ревом. Насмешливый к человеческим идолам и символам, увешанный крестами и черепами от серьги в правом ухе до застежек на казаках, Чарли сам загнал с разгона по лестнице на сцену железного коня для любимца Повелителя и всего ада. Мистер Джонсон заключил контракт с демоном еще 1 апреля 1980 года и с тех пор обе стороны радовали друг друга.
- И я объявляю звездный заезд, волчары дорог! - толпа расступилась, пропуская на трассу солиста AC/DC.
Ох, как Чарли любил этого чувака, без стеснения пропагандирующего красоту “правильной” жизни. Да его встретят среди подземных кострищ, как героя! Главный не отпустит его от себя, заставив перепевать заново и заново все свое любимое. А любимое там…. ох, много.
Плечо передернуло. Тьфу, блядь. Чарльз чувствовал приближение ангела, его приспешники уже передали ему, что Кристиан здесь с человечком по имени Адам.
Ну да, Адам позвонил ему, как и ожидалось, и как и ожидалось, Чарльз был готов ему помочь в поисках сестренки. Ведь совсем нетрудно найти то, что сам спрятал.
- Где она? - спрыгнув к своим со сцены, поприветствовав перед тем очередных звезд музыки, посетивших сейшн, демон обернулся к самому сообразительному из своих подчиненных. Тот провел видимую только для них черту, указывающую на Энни. Та находилась в компании своей подружки и пяти их знакомых парней, которые крутили головами то на сцену, то на трассу, находясь там, где им было все видно. Демоны Чарли четко исполняли приказ своего начальника - заманить и отключить от средств связи, обеспечить безопасность девчонки, но скрыть от ангелов. Это было несложно. Выходящая с учебы Эн встретилась со своей подругой и одноклассниками на улице. Те оживленно обсуждали кинутые в их сторону каким-то байкером флаеры. “Случайно” в пачке оказалось ровно семь штук. По ним можно было попасть на ночное мотоциклетное шоу. И ребята уже решали, как им смыться из дома, находя лучшим вариантом, просто свалить, чтобы попасть в эту грандиозную тусовку.
- Ой, а я кажется знаю, кто это шоу устраивает, - мешкаясь, Энни увидела на листовке среди приглашенных звезд музыки лицо своего нового знакомого. Вернее, знакомого Адама. У подростков горело от зуда жажды приключений в одном месте. Они уговорили Эн позвонить этому знакомому, и Чарли подтвердил, что все это действительно будет происходить на Северной трассе, но лучше бы девочке предупредить своего брата. Слова-слова.
- Если что, ты всегда сможешь меня там найти, -  поговорив с Энни, Чарльз без труда вырубил ее телефон ровно в момент, когда та набрала номер Адама, а ее друзья отговаривали ее этого не делать, поскольку брат не отпустит. А ведь это судьба дала единственный шанс попасть на такую крутую тусу, и вот они сами своих предков предупреждать не будут. Что потом будет, то будет, но сегодня они будут веселиться и глазеть на звезд. Все демонстративно выключили телефоны, девочка успокоенная, что там будет знакомый брата, не стала пытаться включить свой, и ушли в кафе, в предвкушении обсуждать предстоящее событие и тех, кого они смогут вживую увидеть и услышать, как обещал флаер. Затарившиеся легким пивом ребята, пришли к трассе едва ли не за два часа, наблюдали за финалом постройки сцены и подготовкой шоу. Они наблюдали и за ними наблюдали. В этот момент ангел еще мог их найти, но когда вышли первые группы и грохнула музыка рока, когда людей не было только на гладком шоссе, когда повис в воздухе дым сигарет и марихуаны, пространство заполнили чужие низменные желания, их уже и прятать стало не надо.
Увидев Адама, тащущего на буксире Кристиана, Чарльз с трудом подавил плотоядную улыбку.
Я обычный человек, друзья, а тут куча народа, искать, как иголку в стоге сена, - выслушав сбивчивый рассказ Адама и со своей стороны рассказав, что да, Энни ему сегодня звонила, спрашивая о мероприятии, и что, да, она скорее всего где то здесь, но он просил ее предупредить брата, Чарльз состроил озабоченное лицо. - Можно было бы со сцены ее позвать, сказав, что ее брат ее ищет, но разве это круто, когда она с друзьями? - задумчиво потер подбородок. - Я участвую в следующем тройном заезде, могу предложить составить мне компанию. Вам обоим. Знаю, какой мотоцикл порвет всех на финише. Победитель, как и все остальные победители, будет приглашен на сцену для пары слов публике. Думаю, девочка будет гордиться и сама проберется к сцене, - глаза демона призывно блеснули. - Но, если Адам сядет за спину одному из гонщиков, то и у двух других должен быть седок сзади. Крис, поедешь со мной? - впервые за весь разговор Чарльз посмотрел в глаза, красивые и загадочные глаза, ангелу, с вызовом, насмешливо.
Тем временем Брайан Джонсон выиграл свой заезд.